Цусима. Книга 2. Бой   ::   Новиков-Прибой Алексей Силыч

Старший офицер крепко выругался, а потом, словно спохватившись, воскликнул:

— Господи, прости мою душу окаянную!

Сигнальщик Зефиров промолвил:

— Вот подлая, чуть не задела.

И, сорвав с головы фуражку, начал колотить ее освой колени, словно стряхивая с нее пыль.

Слова и фразы других офицеров и матросов звучали странно и нелепо, как будто произносились во сне.

Бешеные, атаки минных судов прекратились только после полуночи. В продолжение почти шести часов люди должны были выдерживать предельное для человеческой психики напряжение. Наконец измученные моряки могли вздохнуть спокойнее, — японцы, по-видимому, потеряли нас окончательно Около боевой рубки неожиданно появился кочегар Бакланов. Я пробрался с ним на кормовой мостик, где мы решили провести остаток ночи. Здесь находилось несколько человек из команды, и каждый имела запасе либо койку, либо спасательный круг. Мы тоже разыскали две койки, а потом, усевшись рядом, привалились к грот-мачте. Над горизонтом всплывал узкий обрезок луны.

Кругом стало светлее. Словно возлюбленную, я держал в объятиях свернутую коконом койку и прижимал ее к себе. Набитая пробкой, она в случае катастрофы может заменить мне спасательный круг, Сквозь дрему слышался говор Бакланова:

— Сколько церквей, сколько монастырей вымаливают у бога для нас победу!

Сотни тысяч попов и монахов поднимают свои очи к небу. А что толку?

Вероятно, у бога уши шерстью заросли — не слышит он. Эх, остаться бы живым! Уж я кое-кому докажу, сколько стоит игла с ниткой…

Ночь медленно тянулась к рассвету.