Цусима. Книга 2. Бой   ::   Новиков-Прибой Алексей Силыч

Юнг, весь забинтованный, находился в полусидячем положении. Черты его потемневшего лица заострились. Правая рука была в лубке и прикрыта простыней, левая откинулась и дрожала. Он пристально взглянул голубыми глазами на Ларионова и твердым голосом спросил:

— Леонид, где мы?

Нельзя было лгать другу покойного отца, лгать человеку, так много для него сделавшему. Ведь Ларионов вырос на его глазах Командир вне службы обращался с ним на «ты», как со своим близким. Юнг только потому и позвал его, чтобы узнать всю правду. Но правда иногда жжет хуже, чем раскаленное железо. Зачем же увеличивать страдания умирающего человека? С другой стороны, он мог узнать об истинном положении корабля не только от вестового.

И что скажет командир на явную ложь, если он собственными глазами уже видел японцев?

Ларионов, поколебавшись, ответил:

— Мы идем во Владивосток. Осталось сто пятьдесят миль.

— А почему имеем такой тихий ход?

— Что-то «Ушаков» отстает.

— Леонид, ты не врешь?

Ларионов, ощущая спазмы в горле, с трудом проговорил:

— Когда же я врал вам, Николай Викторович?

И чтобы скрыть свое смущение, штурман нагнулся и взял командира за руку.

Она была холодная, как у мертвеца, но все еще продолжала дрожать. Смерть заканчивала свое дело.

Командир знал, что старший врач Макаров и штурман Ларионов обманывают его, но делают это исключительно из любви к нему. Он не стал изобличать близкого ему человека во лжи.