Цвастика и Пентагон   ::   Пепперштейн Павел

Иногда эту скалу называют Божий Лев,но это в безлунные ночи.

– А грива у него тоже живая? – спросил Онт.

– В живом все живое, – ответила Солнце.

Они нагнулись и по очереди пролезли сквозь своего рода каменный лаз, образованный передними лапами Львиного Бога. Взорам их открылась Площадка: квадратная, просторная, состоящая из огромных плоских, плотно пригнанных друг к другу камней, словно ее вымостили свисающие с неба гиганты. С трех сторон она была защищена от ветров и взглядов скалами. Четвертая ее сторона обрывалась в пропасть, и с этого обрыва открывался умопомрачительный вид: далеко-далеко лежало море в лунном свете, чернели леса, столь далекие, что казались мхом, змеились внизу дороги, как нити во мху, россыпями тусклых искр мерцали далекие приморские селения… Этот ландшафт раскрывался как космически уютный покой – покой в обоих смыслах этого слова. Как шифоньер с секретами, решившийся насытить себя потоками кристально-соленого воздуха, что приходится братом ветру.

Онт подумал: когда безветренно, это не значит, что ветра нет – просто ветер стал таким медленным, что пронизывает собой совсем другое время, пронизывает и медленно продувает его, крадучись.

Ветер подошел к Онту и сказал:

– Мы называем эту площадку Двойные Деньги.

– Почему?

– Это связано с одной легендой. Ты узнаешь, мы расскажем тебе. А теперь взгляни на это.