Цветок в пустыне   ::   Голсуорси Джон

Предпосылка у всех была одна и та же: "Это дело скверное", – но, развивая её, ораторы разделились на два лагеря: Эдриен, Майкл и отчасти Хилери утверждали, что сделать ничего нельзя, надо подождать и посмотреть, чем всё кончится, остальные считали, что сделать можно очень многое, но ничего конкретно не предлагали.

Майкла, впервые увидевшего всех своих четырёх дядей одновременно, поразило сходство черт и цвета их лиц, сходство почти полное, за исключением глаз – серо-голубых у Хилери и Лайонела, карих у генерала и Эдриена. У всех были скупые жесты, неторопливые движения. В Хьюберте эти характерные приметы подчёркивались молодостью; его карие глаза по временам казались почти серыми.

– Не даёт ли закон возможности помешать ей, Лайонел? – услышал Майкл голос отца.

Эдриен нетерпеливо перебил:

– Оставьте Динни в покое. Пытаться решать за неё – нелепо. У неё горячее сердце, бескорыстная натура и достаточно здравого смысла.

Хьюберт возразил:

– Все мы знаем это, дядя, но дело кончится для неё большим горем, и мы должны сделать, что можем.

– А что мы можем?

"Вот именно!" – подумал Майкл и сказал:

– Она сейчас и сама не знает, что делать.

– Почему бы тебе не увезти её с собой в Судан, Хьюберт? – спросил судья.

– Я потерял всякий контакт с нею.

– Если бы кто-нибудь очень нуждался в ней… – начал и не кончил фразу генерал.

– Даже это реально лишь в том случае, если она будет совершенно уверена, что больше не нужна Дезерту, – отпарировал Эдриен.

Хилери вынул трубку изо рта:

– Кто-нибудь говорил с Дезертом?

– Я был у него один раз, – отозвался генерал.