Страница:
22 из 73
«Когда дерутся между собой мужчины и жена одного подойдет, чтобы отнять мужа своего из рук биющего и, протянув руку свою, схватит его за срамной уд, то отсекируку ее…»
— Кажись, не то, — покрутил головой король.
Перевернули страницу. Шляхта стояла, надев шапки и вынув из ножен сабли в доказательство того, что она готова защищать веру до самой смерти. Митрополит начал бормотать снова:
— «Возлюбленный мой протянул руку свою сквозь скважину, и внутренность моя взволновалась от него».
— М-м-м, — промычал Знамеровский, — листайте дальше, дьяволы.
— «Ибо откроется сын мой, Иисус, с теми, кто с ним, и те, кто останется, будут тешиться четыреста лет. А после сего умрет сын мой Христос и все люди, что имеют дыхание».
Митрополит часто захлопал глазами, что-то соображая пьяной головой. Потом начал мелко креститься:
— Так… так это мы тысячу четыреста лет тому все померли… Боже мой!.. Бо-оже мой!.. И еще мало нам за грехи наши… Это получается, братцы мои, ад… И огни… А ты — на возвышении — Люцифер.
Знамеровский начал подергиваться. Потом гаркнул, наливаясь кровью:
— Иди ты со своей Библией знаешь куда?
И приказал:
— Кончай ритуал. Холера на вас, поповские морды.
Гости начали шумно рассаживаться. Митрополит тоже сел, и ему в негнущиеся руки сунули кубок.
— Послушайте, это ведь кощунство, — прошептал Яновский медикусу.
— Ничего, сынок, учись, — тоже шепотом ответил медикус. — Они не уважают даже опоры своей. А сейчас увидишь, как они уважают себя.
Начали пить и закусывать.
|< Пред. 20 21 22 23 24 След. >|