JК
ДМБ :: Охлобыстин Иван Иванович
Страница: 13 из 54(Надорванное фото: чья то туфля бьет Героя в копчик )
В общем, спрашиваю у полковника:
– Какому дружку? С усами или без? – спрашиваю.
– Очень умному, но очень аккуратному, – смеется полковник, машет рукой, и вводят длинного такого, тощего, в очках – не Алиева, слава Богу.
А он, не гляди что в очках, злой видно. Орет:
– Не имеете права! Я с ним не поеду! У него желудок больной! Я буду ходатайствовать!
А я ему говорю:
– Не гони на мой желудок. Я в детстве подшипник переварил.
– Он еще и идиот! – взвизгнул длинный. Да так громко, что меня опять выворотило. На этот раз на полковника.
– В приемник! – загудел полковник. – В нагрузку к тормозу.
Ему докладывают:
– Нам так и не удалось выяснить, как тормоза зовут.
– Назовите пока в приписных Федей, у него морда толстая, ему подойдет! – махнул рукой начальник и пошел мундир застирывать.
Нас с тощим вывели из кабинета сначала в зал, потом в коридор, а потом уж в приемник. Там мы обнаружили сидящего у стены мордоворота. Хмурый такой, как бобр.
Я его спрашиваю:
– Тебя как, Федя, зовут?
Тут произошло чудо. Федя минуты три пожевал губами и дамским грудным голосом сказал:
– Меня зовут Анатолий Васильевич Пестемеев. Я слесарь-инструментальщик четвертого разряда.
– А чего ж ты им-то имя не называл? – поинтересовались мы.
Он глубоко задумался, да так глубоко, что мы надежду потеряли.
В общем, спрашиваю у полковника:
– Какому дружку? С усами или без? – спрашиваю.
– Очень умному, но очень аккуратному, – смеется полковник, машет рукой, и вводят длинного такого, тощего, в очках – не Алиева, слава Богу.
А он, не гляди что в очках, злой видно. Орет:
– Не имеете права! Я с ним не поеду! У него желудок больной! Я буду ходатайствовать!
А я ему говорю:
– Не гони на мой желудок. Я в детстве подшипник переварил.
– Он еще и идиот! – взвизгнул длинный. Да так громко, что меня опять выворотило. На этот раз на полковника.
– В приемник! – загудел полковник. – В нагрузку к тормозу.
Ему докладывают:
– Нам так и не удалось выяснить, как тормоза зовут.
– Назовите пока в приписных Федей, у него морда толстая, ему подойдет! – махнул рукой начальник и пошел мундир застирывать.
Нас с тощим вывели из кабинета сначала в зал, потом в коридор, а потом уж в приемник. Там мы обнаружили сидящего у стены мордоворота. Хмурый такой, как бобр.
Я его спрашиваю:
– Тебя как, Федя, зовут?
Тут произошло чудо. Федя минуты три пожевал губами и дамским грудным голосом сказал:
– Меня зовут Анатолий Васильевич Пестемеев. Я слесарь-инструментальщик четвертого разряда.
– А чего ж ты им-то имя не называл? – поинтересовались мы.
Он глубоко задумался, да так глубоко, что мы надежду потеряли.