JК
Дата моей смерти :: Юденич Марина
Страница: 122 из 340Ты по-прежнему настаиваешь на том, что бы досмотреть фильм?
— Нет, не настаиваю.
— Слава Богу!
Это был очень интересный диалог.
Вернее, внешне, он не был ничем примечателен.
Но кроме наших слов, звучавших в тишине пустой квартиры, имелось у него еще и внутреннее содержание.
И оно сильно отличалось от внешнего.
Впервые за полгода нашего совместного житья-бытья я откровенно лгала Мусе, потому что каждое слово, сказанное ею вызывало во мне волны протеста.
Они вскипали в моей душе, постепенно наполняющейся новым содержанием, но отчего — то не выплескивались наружу.
Мне ведь и раньше случалось не соглашаться с Мусей, и мы могли спорить часами, доходя до ссор и взаимных обид. Но сейчас некая внутренняя сила сдерживала волны моего несогласия, предоставляя им бушевать внутри.
И я лгала Мусе.
Ложь давалась мне на удивление легко, и нисколько не обременяла мою совесть.
Поверила ли мне Муся, я не знаю.
Мы мирно разошлись по своим комнатам, обменявшись ничего не значащими фразами.
Проснулась я от какого-то негромкого, но отчетливого различимого шума.
Сознание, которое как известно частично хранит бдительность и в во время сна, уже успело проанализировать характер разбудившего меня шума и сейчас услужливо выдало свое заключение: шум издавали падающие в гостиной предметы.
Я запоздало взглянула на часы: было без пятнадцати семь утра и, стало быть, Муся уже собирается на работу.
— Нет, не настаиваю.
— Слава Богу!
Это был очень интересный диалог.
Вернее, внешне, он не был ничем примечателен.
Но кроме наших слов, звучавших в тишине пустой квартиры, имелось у него еще и внутреннее содержание.
И оно сильно отличалось от внешнего.
Впервые за полгода нашего совместного житья-бытья я откровенно лгала Мусе, потому что каждое слово, сказанное ею вызывало во мне волны протеста.
Они вскипали в моей душе, постепенно наполняющейся новым содержанием, но отчего — то не выплескивались наружу.
Мне ведь и раньше случалось не соглашаться с Мусей, и мы могли спорить часами, доходя до ссор и взаимных обид. Но сейчас некая внутренняя сила сдерживала волны моего несогласия, предоставляя им бушевать внутри.
И я лгала Мусе.
Ложь давалась мне на удивление легко, и нисколько не обременяла мою совесть.
Поверила ли мне Муся, я не знаю.
Мы мирно разошлись по своим комнатам, обменявшись ничего не значащими фразами.
Проснулась я от какого-то негромкого, но отчетливого различимого шума.
Сознание, которое как известно частично хранит бдительность и в во время сна, уже успело проанализировать характер разбудившего меня шума и сейчас услужливо выдало свое заключение: шум издавали падающие в гостиной предметы.
Я запоздало взглянула на часы: было без пятнадцати семь утра и, стало быть, Муся уже собирается на работу.