JК
Дед и внук :: Никитин Николай
Страница: 1 из 12---------------------------------------------
Никитин Николай
Дед и внук
Николай Николаевич НИКИТИН
Дед и внук
Дед Хохряков, высокий, худой, в большом бараньем тулупе с огромным воротником, с большой торбой за плечами, шел по тракту не торопясь. Он опирался на клюку. Снег поскрипывал под валенками так звонко, что деду казалось, будто рядом с ним кто-то бренчит на балалайке. Под эту музыку приятно было обдумывать свою жизнь. Жил он всегда неплохо, и, если бы не война, грех желать лучшего. Но вот под старость снова надо хлопотать. Да... Мужики ушли на войну, нужно управляться в колхозе без них... Опять же своя есть забота, семейная. Из-за нее-то дед и напросился в город по общественным надобностям. Дело было в том, что весною внука его взяли на завод. Вначале Пахомка прислал письмо, и, как показалось деду, какое-то нехорошее, дед его не понял, и оно ему не понравилось. В ответном письме он выругал внука и уехал по наряду в лес на заготовки. Вернувшись в деревню, он отправил Пахомке еще одно письмо и на него опять не получил ответа.
Теперь дед беспокоился.
Шел он бодро, привычно отмахивая километр за километром, почти не останавливаясь. Тревожные мысли подталкивали его в спину. Шел он день, заночевал по пути в большом селе, шел часть ночи и так незаметно на вторые сутки дошагал до знакомого посада. Оттуда до города было уже рукой подать. Город лежал внизу, распластавшись, как блин на сковородке.
Никитин Николай
Дед и внук
Николай Николаевич НИКИТИН
Дед и внук
Дед Хохряков, высокий, худой, в большом бараньем тулупе с огромным воротником, с большой торбой за плечами, шел по тракту не торопясь. Он опирался на клюку. Снег поскрипывал под валенками так звонко, что деду казалось, будто рядом с ним кто-то бренчит на балалайке. Под эту музыку приятно было обдумывать свою жизнь. Жил он всегда неплохо, и, если бы не война, грех желать лучшего. Но вот под старость снова надо хлопотать. Да... Мужики ушли на войну, нужно управляться в колхозе без них... Опять же своя есть забота, семейная. Из-за нее-то дед и напросился в город по общественным надобностям. Дело было в том, что весною внука его взяли на завод. Вначале Пахомка прислал письмо, и, как показалось деду, какое-то нехорошее, дед его не понял, и оно ему не понравилось. В ответном письме он выругал внука и уехал по наряду в лес на заготовки. Вернувшись в деревню, он отправил Пахомке еще одно письмо и на него опять не получил ответа.
Теперь дед беспокоился.
Шел он бодро, привычно отмахивая километр за километром, почти не останавливаясь. Тревожные мысли подталкивали его в спину. Шел он день, заночевал по пути в большом селе, шел часть ночи и так незаметно на вторые сутки дошагал до знакомого посада. Оттуда до города было уже рукой подать. Город лежал внизу, распластавшись, как блин на сковородке.