Дело Артамоновых   ::   Горький Максим

За минуту пред этим он увидал в толпе рабочих Носкова, охотник прошёл мимо его рядом с хромым кочегаром Васькой и, проходя, взглянул в лицо Якова нехорошим, спрашивающим взглядом. О чём думает этот человек? Конечно, он не может думать безвредно о человеке, который стрелял в него, мог убить.

Подошёл Тихон, стряхивая ладонью песок с поддёвки, и сказал:

- Ведь вот, уж как старался Алексей Ильич, а всё-таки... И Никита Ильич слабенек...

- Тут есть, - вдруг сказал Яков и оборвал слова свои.

- Чего?

- Рабочие жалеют дядю.

- А - как же?

- Тут есть один - Носков, охотник, - снова начал Яков. - Я бы тебе сказал про него...

- Лошадь падёт, и ту - жаль, - раздумчиво говорил Тихон. - Алексей Ильич бегом жил, с разбегу и скончался. Как ушибся обо что. А ещё за день до смерти говорил мне...

Яков замолчал, поняв, что его слова не дойдут до Тихона. Он решил сказать Тихону о Носкове потому, что необходимо было сказать кому-либо о этом человеке; мысль о нём угнетала Якова более, чем всё происходящее. Вчера в городе к нему откуда-то из-за угла подошёл этот кривоногий, с тупым лицом солдата, снял фуражку и, глядя внутрь её, в подкладку, сказал:

- Имею должок за вами, обещали дать на лечение ноги. К тому же и дядюшка у вас помер, так что - как бы на помин души, А у меня случай есть замечательную гармонию могу купить для утешения вашего папаши...

Яков ошеломлённо смотрел на него и молчал. Тогда Носков поучительно и настойчиво прибавил:

- И как я служу вашей пользе, против недругов России...

- Сколько? - спросил Яков.