Дело по Картамышевом   ::   Славин Лев Исаевич

Как признанный весельчак роты, он считал себя обязанным сделать это. К тому же он просто не выносил хмурых лиц. Как нарочно, в голову не приходило ничего забавного. Однако времени не было. Еще ничего не придумав, надеясь, что вдохновение вывезет, он крикнул смелым голосом:

– Ваше благородие, разрешите обратиться! Врублевский остановился.

– Ваше благородие, я не могу пойти в атаку. Уж вы без меня как-нибудь.

Все насторожились. У Тиши было то деланно-серьезное выражение лица, которое предвещало уморительную шутку. Некоторые начали улыбаться: «Что-то наш Тиша отколет?»

– Что ты врешь? – сказал прапорщик. Тиша задрал ногу и отчаянно вертел ею.

– Смотрите, ваше благородие, мы к немцам в гости собираемся, а у меня сапоги не чищены. Неудобно как-то – все-таки иностранцы. Пожалуй, не пустят к себе.

Солдаты смеялись. Нелепое предположение это рассмешило их. Посыпались шуточки. Никто уже не смотрел на Врублевского. Все подобрели. Огромный Мишутка хохотал до слез.

Прапорщик покраснел. Ему показалось, что смеются над ним. Он почувствовал себя униженным и злобно смотрел на Тихона. Черт возьми, это не вольноопределяющийся, этого мужичонку он сотрет в порошок.

– Послушай, ты… – сказал он. Кто-то коснулся его руки и шепнул:

– Оставьте его.

Прапорщик обернулся. Это был Соломонов. Опять этот тип! Нет, это уж слишком!

– Ага, ты поддерживаешь его! – сказал прапорщик.