Дело с застежками   ::   Горький Максим

а все-таки видно, что глуп ты, как пеньлесной...- передразнил Семка товарища.

- Известно... ты всегда ругаешься!..- вздохнул

- А с дураками как говорить? Разве они могут что понимать? Валяй-ка вот эту гнилушину... о-о!

Баня рассыпалась, окружаясь обломками и утопая в тучах пыли, от которой листья ближайших деревьев уже посерели. Июльское солнце не щадило наших спин и плеч, распаривая их...

- А книга-то в серебре,- снова заговорил Мишка.

Семка поднял голову и пристально посмотрел в сторону беседки.

- Похоже,- кратко изрек он.

- Значит, Евангилье...

- Ну, и Евангилье... Так что?

- Ничего...

- Этого добра у меня полны карманы. А ты бы, коли священное писание любишь, пошел бы да и сказал ей: почитайте, мол, мне, бабушка. Нам, мол, этого взять неоткуда... В церкви мы, по неприличности и грязноте нашей, не ходим... а душа, мол, у нас тоже... как следует... на своем месте... Подь-ка, ступай!

- А и впрямь... пойду?

- И пойди...

Мишка бросил стяг, одернул рубаху, размазал ее рукавом пыль по роже и спрыгнул с бани вниз.

- Турнет она тебя, лешмана...- проворчал Семка, скептически улыбаясь, но с крайним любопытством провожая фигуру товарища, пробиравшегося среди лопухов к беседке. Он, высокий, согнувшийся, с обнаженными грязными руками, грузно раскачиваясь на ходу и задевая за кусты, тяжело двигался вперед и улыбался смущенно и кротко. Старушка подняла голову навстречу подходившему босяку и спокойно мерила его глазами.