JК
День русского едока :: Сорокин Владимир Георгиевич
Страница: 5 из 37Несравненная, божественная фея с нами! Теперь нам ничего не страшно!
ШНОГОВНЯК. Теперь, как говорят, все будет в норме!
СОКОЛОВСКАЯ. У нас уже все в норме!
ШНОГОВНЯК (растерянно). Вы так думаете?
СОКОЛОВСКАЯ. А тут и думать нечего! Россия нынче с хлебом, значит у нас все в норме!
Бурные, продолжительные аплодисменты.
ОБОЛЕНСКИЙ. Дорогая Анна Петровна, наш праздничный занавес не хочет подыматься. Уповаем на ваше мастерство волшебницы!
СОКОЛОВСКАЯ (смеется). Я не волшебница!
ШНОГОВНЯК. А как же...как же ш нам быть? Эдик?
ОБОЛЕНСКИЙ. Анна Петровна, но я полагал, что только вы можете поднять этот занавес...
СОКОЛОВСКАЯ. Нет, Эдуард. Не я. А русская песня о хлебе!
Звучит песня "Хлеб - всему голова". Занавес медленно поднимается. Сцена представляет собой огромный стол, застеленный красно-белой скатертью с русскими узорами; на скатерти ближе к заднику стоят огромные, хохломской росписи, чаши с русской закуской; посередине сверкает штоф с водкой; на заднике, сделанном из огромных бревен, раскрытое деревенское окно; за окном русский пейзаж времени золотой осени.
Аплодисменты.
Песня о хлебе стихает.
ОБОЛЕНСКИЙ. Ансамбль имени Моисеева!
Звучит русская народная музыка. В чашах открываются потайные дверцы, и на сцену ручейками из сцепившихся танцоров вытекает русская закуска; на каждом танцоре костюм, изображающий конкретную закуску: холодец, соленые грибы, квашеную капусту, селедку, осетрину, моченые яблоки, и т.д.
ШНОГОВНЯК. Теперь, как говорят, все будет в норме!
СОКОЛОВСКАЯ. У нас уже все в норме!
ШНОГОВНЯК (растерянно). Вы так думаете?
СОКОЛОВСКАЯ. А тут и думать нечего! Россия нынче с хлебом, значит у нас все в норме!
Бурные, продолжительные аплодисменты.
ОБОЛЕНСКИЙ. Дорогая Анна Петровна, наш праздничный занавес не хочет подыматься. Уповаем на ваше мастерство волшебницы!
СОКОЛОВСКАЯ (смеется). Я не волшебница!
ШНОГОВНЯК. А как же...как же ш нам быть? Эдик?
ОБОЛЕНСКИЙ. Анна Петровна, но я полагал, что только вы можете поднять этот занавес...
СОКОЛОВСКАЯ. Нет, Эдуард. Не я. А русская песня о хлебе!
Звучит песня "Хлеб - всему голова". Занавес медленно поднимается. Сцена представляет собой огромный стол, застеленный красно-белой скатертью с русскими узорами; на скатерти ближе к заднику стоят огромные, хохломской росписи, чаши с русской закуской; посередине сверкает штоф с водкой; на заднике, сделанном из огромных бревен, раскрытое деревенское окно; за окном русский пейзаж времени золотой осени.
Аплодисменты.
Песня о хлебе стихает.
ОБОЛЕНСКИЙ. Ансамбль имени Моисеева!
Звучит русская народная музыка. В чашах открываются потайные дверцы, и на сцену ручейками из сцепившихся танцоров вытекает русская закуска; на каждом танцоре костюм, изображающий конкретную закуску: холодец, соленые грибы, квашеную капусту, селедку, осетрину, моченые яблоки, и т.д.