Державин   ::   Домбровский Юрий Осипович

Гневно пожимая плечами, он подошел к столу и сел за него, строгий и решительный.

Мальчишка! Сопляк! Вчерашний сержант! Секре-та-ришка!! Он осмеливается писать ему такие послания, он, видите ли, требует, а не просит. Требует, потому что иначе зачем бы он стал прилагать к письму глупый и бестактный чего уж тут скрывать - ордер главнокомандующего.

Пишет об одолжении, а прилагает эту дурацкую бумажонку, которая делает его, Кречетникова, приказчиком этого подпоручика.

Губернатор даже вскочил из-за стола. Дай ему тридцать человек команды. Он скомкал бумагу. И Яик будет освобожден. Герой! Знаем мы таких героев. Захотел отличиться, получить орден на шею и тысячу червонцев в карман и поэтому что-то бормочет о долге истинного россиянина и присяге. Поэтому он, Кречетников, старый, пожилой, заслуженный генерал, обязан выполнять бредовые требования мальчишки. Он горько усмехнулся. И ничего не поделаешь - ордер. Дрянь мальчишка, покровитель судных дел и укрыватель беглых каторжников. Он, Кречетников, отлично знает, что это за птица - Серебряков, а все-таки придется дать ему тридцать солдат.

Он поднял голову и увидел стоящего у порога Серебрякова. Серебряков видел все: и гнев генерала, и скомканный пакет, однако лицо его было неподвижно и строго. Губернатор поднялся с места.

- А ну, подойди-ка сюда, сударка, - сказал он с ядовитой ласковостью. Иди, иди, что ты там у порога вытянулся, мы с тобой старые друзья. Я тебя с лета шестьдесят второго года помню, прожектерщик.