Державы Российской посол   ::   Дружинин Владимир

Броджио, мелко семеня, по-гусиному выставляя вперед голову, осторожно обходил лужи. Тяжелая ткань плаща отливала на солнце то зеленым, то синим и словно пригибала к земле сутуловатую фигуру цесарского дипломата.

– Прискорбна, – сказал Борис, – неудача короля Августа. Я чаю, император весьма огорчен.

– Скандал, – вскинул руки Броджио. – Чудовищное надругательство над Польшей. Кто выбрал Станислава? Шведский генерал. Кто провозгласил королем? Один архиепископ Познанский. А между тем, по польским законам, мой дорогой принц, необходимо благословение двух владык церковных – Гнезненского и Куявского. Нет, нет, милый принц, император не признаёт и не согласится признать Лещинского.

– А папа? – спросил Борис.

– Его святейшество, – ответил Броджио истово, – столь же отрицательно относится к беззаконию. Кто такой Станислав? Что он сделал для Польши? Говорят, он понравился Карлу изящными манерами и послушанием. Послушанием, мой юный принц! Смазливый Пульчинелло, которого Карл дергает за веревочку… Могу вам сообщить, принц, – наши отцы повсюду расположены к Августу. Будем надеяться, он еще вернется в Варшаву.

– Не везет ему, – вздохнул Борис. – Кабы император подсобил, иное было б дело…

– Поверьте, мой принц, только война на западе мешает ему обратить оружие против Карла. Посудите сами, желаем ли мы видеть торжество лютеран?

Положим, церковь дорога, а выгода дороже, подумал Куракин, но вслух поддакнул. Все, конечно, так, католическое величество не может сочувствовать шведам.