JК
Детектив :: Хейли Артур
Страница: 125 из 129Кокосовыйоазис. Гомер и Бланш Фрост. Четыре дохлые кошки.
Пальцы Руби забегали по клавишам. Когда они замерли, Эйнсли продолжал:
— Двенадцатое марта, Клиэруотер…
— Минутку! — послышался вдруг голос Берни Квинна. — Были ведь еще глаза мистера Фроста. Их выжгли с помощью какой-то горючей жидкости. Если уж мы говорим о ступнях Хенненфельда…
— Да, Руби, занеси в первую графу глаза мистера Фроста, — согласился Эйнсли и не без ехидцы сказал Квинну:
— Спасибо, Берни, теперь я запамятовал, с каждым случается, не так ли?
Они зафиксировали подробности дела в Клиэруотере с помятой трубой и картонным полумесяцем, добавили к списку Форт-Лодердейл с обогревателем и обугленными ступнями и перешли к убийству в коттедже номер восемнадцать в Сосновых террасах.
— Запиши: бронзовый сосуд, — начал Эйнсли и замолк.
Руби записала и спросила:
— В нем было что-нибудь?
— Было. Ссаки и говно, — брякнул со своего места Пабло Грин.
Руби обернулась ко всем и с невинным видом поинтересовалась:
— Мне так и записать или лучше будет “моча и фекалии”?
В ответ громыхнул смех. Кто-то сказал: “За это мы тебя и любим, Руби”. Даже Ньюболд, Янес и мрачный заместитель шефа полиции Майами разделили общее веселье. Для людей, повседневно видящих смерть, любой повод посмеяться всегда был желанен, как свежесть ливня в жару.
И именно в этот момент.., когда смех почти затих..
Пальцы Руби забегали по клавишам. Когда они замерли, Эйнсли продолжал:
— Двенадцатое марта, Клиэруотер…
— Минутку! — послышался вдруг голос Берни Квинна. — Были ведь еще глаза мистера Фроста. Их выжгли с помощью какой-то горючей жидкости. Если уж мы говорим о ступнях Хенненфельда…
— Да, Руби, занеси в первую графу глаза мистера Фроста, — согласился Эйнсли и не без ехидцы сказал Квинну:
— Спасибо, Берни, теперь я запамятовал, с каждым случается, не так ли?
Они зафиксировали подробности дела в Клиэруотере с помятой трубой и картонным полумесяцем, добавили к списку Форт-Лодердейл с обогревателем и обугленными ступнями и перешли к убийству в коттедже номер восемнадцать в Сосновых террасах.
— Запиши: бронзовый сосуд, — начал Эйнсли и замолк.
Руби записала и спросила:
— В нем было что-нибудь?
— Было. Ссаки и говно, — брякнул со своего места Пабло Грин.
Руби обернулась ко всем и с невинным видом поинтересовалась:
— Мне так и записать или лучше будет “моча и фекалии”?
В ответ громыхнул смех. Кто-то сказал: “За это мы тебя и любим, Руби”. Даже Ньюболд, Янес и мрачный заместитель шефа полиции Майами разделили общее веселье. Для людей, повседневно видящих смерть, любой повод посмеяться всегда был желанен, как свежесть ливня в жару.
И именно в этот момент.., когда смех почти затих..