JК
Детектив :: Хейли Артур
Страница: 57 из 129Разве ж здесь судят по справедливости? Вы все сговорились против меня, чтобы казнить… Ну так сворачивайте это дело поскорее!”
Пунцовый от гнева судья обратился к Уилларду Стельцеру: “Я требую, чтобы защита вразумила своего клиента! Это самое последнее предупреждение. Заседание суда прерывается на пятнадцать минут”.
После перерыва свидетельские показания давали двое полицейских, которые были на месте преступления. Дойл беспокойно ерзал на скамье, но помалкивал. Настала очередь Эйнсли. Стоило ему приступить к рассказу об обстоятельствах ареста, как Дойл взорвался. Он с неожиданным проворством вскочил, пересек зал и набросился на Эйнсли, понося его на чем свет стоит: “…Свинья полицейская!.. Врун поганый!.. Меня там близко не было!.. Расстрига! От тебя Сам Бог отвернулся!.. Гнида!..”
Дойл молотил кулаками, а Эйнсли лишь вяло оборонялся, подняв руку щитом, но не нанося ответных ударов. Опомнившиеся судебные приставы навалились на Дойла, заломили ему руки назад, повалили на пол и защелкнули наручники на запястьях.
Судья Оливадотти снова объявил перерыв.
Когда заседание возобновилось, Элроя Дойла привели с надежным кляпом во рту и приковали наручниками к тяжелой скамье.
“Никогда прежде и ни в каком суде, мистер Дойл, — с обиженным достоинством сказал судья, — не приходилось мне усмирять подсудимого столь жестоким образом. Я искренне сожалею об этом, но своим буйным поведением и необузданным языком вы не оставили мне выбора.
Пунцовый от гнева судья обратился к Уилларду Стельцеру: “Я требую, чтобы защита вразумила своего клиента! Это самое последнее предупреждение. Заседание суда прерывается на пятнадцать минут”.
После перерыва свидетельские показания давали двое полицейских, которые были на месте преступления. Дойл беспокойно ерзал на скамье, но помалкивал. Настала очередь Эйнсли. Стоило ему приступить к рассказу об обстоятельствах ареста, как Дойл взорвался. Он с неожиданным проворством вскочил, пересек зал и набросился на Эйнсли, понося его на чем свет стоит: “…Свинья полицейская!.. Врун поганый!.. Меня там близко не было!.. Расстрига! От тебя Сам Бог отвернулся!.. Гнида!..”
Дойл молотил кулаками, а Эйнсли лишь вяло оборонялся, подняв руку щитом, но не нанося ответных ударов. Опомнившиеся судебные приставы навалились на Дойла, заломили ему руки назад, повалили на пол и защелкнули наручники на запястьях.
Судья Оливадотти снова объявил перерыв.
Когда заседание возобновилось, Элроя Дойла привели с надежным кляпом во рту и приковали наручниками к тяжелой скамье.
“Никогда прежде и ни в каком суде, мистер Дойл, — с обиженным достоинством сказал судья, — не приходилось мне усмирять подсудимого столь жестоким образом. Я искренне сожалею об этом, но своим буйным поведением и необузданным языком вы не оставили мне выбора.