Детство Никиты   ::   Толстой Алексей Николаевич

Никита думал, что на кончанской стороне кишмя-кишит мальчишками, но там было пусто и тихо, только две девочки, обмотанные платками, втащили на сугроб салазки, сели на них, протянув перед собой ноги в валенках, ухватились за веревку, завизжали и покатились через улицу мимо амбарушки и - дальше по крутому берегу на речной лед.

Мишка, а за ним конопатые мальчики и Никита начали кричать с сугроба:

- Эй, кончанские!

- Вот мы вас!

- Попрятались, боятся!

- Выходите, мы вас побьем!

- Выходите на одну руку, эй, кончанские! - кричал Мишка, хлопая рукавицами.

На той стороне, на сугробе, появилось четверо кончанских. Похлопывая, поглаживая рукавицами по бокам, поправляя шапки, они тоже начали кричать:

- Очень вас боимся!

- Сейчас испугались!

- Лягушки, лягушата, ква-ква!

С этой стороны на сугроб влезли товарищи - Алешка, Нил, Ванька Черные Уши, Петрушка - бобылев племянник и еще совсем маленький мальчик с большим животом, закутанный крест-накрест в материнский платок. С той стороны тоже прибыло мальчиков пять-шесть. Они кричали:

- Эй, вы, конопатые, идите сюда, мы вам ототрем веснушки!

- Кузнецы косоглазые, мышь подковали! - кричал с этой стороны Мишка Коряшонок.

- Лягушки, лягушата!

Набралось с обеих сторон до сорока мальчишек. Но начинать - не начинали, было боязно. Кидались снегом, показывали носы. С той стороны кричали: "Лягушки, лягушата!", с этой: "Кузнецы косоглазые!" То и другое было обидно. Вдруг между кончанскими появился небольшого роста, широкий курносый мальчик.