JК
Деус Вульт! :: Дагген Альфред
Страница: 390 из 446Простолюдины не обращали на это внимания, потому что вообще редко мылись; знатные сеньоры переносили все лишения стоически, потому что грязь не мешала им оставаться знатными; и лишь мелкие рыцари ненавидели запах немытого тела, поскольку именно стремление к чистоте отличало их от всех прочих.
Когда Рожер преклонил колени у шатра, где за походным алтарем служил мессу отец Ив, из-за Моавитянских гор взошло солнце. Накануне вечером все паломники принесли покаяние, чтобы утром получить отпущение грехов. Наступал день великой битвы, и вечером пилигримы надеялись поклониться Гробу Господню. После мессы их ждал привычно скудный завтрак — кусок хлеба и глоток мутной воды. Он поел, стоя в толпе у герцогской кухни, а затем вернулся к месту ночевки забрать свой щит и меч. Полностью вооружившись, он двинулся к месту сбора, где вожди как раз начали бесконечный спор о построении пилигримов в боевой порядок.
На безоблачном небе сияло солнце, и жара уже давала себя знать; значит, к середине дня доспехи накалятся добела, а шлемы начнут обжигать макушку. По сравнению с грозно вздымавшимися ввысь прямоугольными белокаменными башнями, пронзительно сверкавшими на солнце, стены Иерусалима казались черными. На их фоне выделялась свежая кладка вокруг амбразур, не успевшая выгореть на солнце и починенная египтянами в ожидании осады. Башни пестрели движущимися черными точками: то были неверные. Приготовления к штурму велись на глазах у осажденных, и те были во всеоружии.
Когда Рожер преклонил колени у шатра, где за походным алтарем служил мессу отец Ив, из-за Моавитянских гор взошло солнце. Накануне вечером все паломники принесли покаяние, чтобы утром получить отпущение грехов. Наступал день великой битвы, и вечером пилигримы надеялись поклониться Гробу Господню. После мессы их ждал привычно скудный завтрак — кусок хлеба и глоток мутной воды. Он поел, стоя в толпе у герцогской кухни, а затем вернулся к месту ночевки забрать свой щит и меч. Полностью вооружившись, он двинулся к месту сбора, где вожди как раз начали бесконечный спор о построении пилигримов в боевой порядок.
На безоблачном небе сияло солнце, и жара уже давала себя знать; значит, к середине дня доспехи накалятся добела, а шлемы начнут обжигать макушку. По сравнению с грозно вздымавшимися ввысь прямоугольными белокаменными башнями, пронзительно сверкавшими на солнце, стены Иерусалима казались черными. На их фоне выделялась свежая кладка вокруг амбразур, не успевшая выгореть на солнце и починенная египтянами в ожидании осады. Башни пестрели движущимися черными точками: то были неверные. Приготовления к штурму велись на глазах у осажденных, и те были во всеоружии.