Девять опусов о зоне   ::   Круковер Владимир

Он был, как решил профессор, сделан из прессованной алюминиевой стружки, имел круглую коротенькую ручку и толстое, на манер миниатюрного половника, основание. Основание было совершенно круглым. Для того, чтобы есть этой ложкой, если еще ею удастся что-либо зачерпнуть, едок должен был бы иметь рот, как у бегемота.

Профессор грустно вздохнул. Вид миски, ложки-мутанта, кружки навеяли на него робкие мысли о еде. Дормидон Исаакович не отказался бы от кусочка осетрины под белым соусом. На гарнир можно хорошо отпущенный рис или, в крайнем случае, картофель фри.

"Тело, которым я сейчас обладаю,- подумал профессор, – привыкло, наверное, к более грубой пище. Да и объемы этому здоровенному телу нужны большие. Оно вряд ли удовольствуется только рыбкой. Оно не откажется и от хорошо прожаренной отбивной на ребрышках с гарниром из хорошо утушенного зеленого горошка."

Желудок нового профессорского тела взвыл, намекая, что он без всяких там изысков умял бы и просто кусок хлеба с колбасой, а еще лучше жареную курицу целиком.

Профессор еще раз вздохнул с еще большей грустью. Его внутреннему взору представилось огромное количество недоеденных блюд. Птица, рыба, мясо свиное и говяжье, копченое и приготовленное иным способом, груды гарниров, бокалы ароматных вин, пузатые кружки с пивом баварским, чешским, банки с компотами и вареньями…

Профессор взял алюминиевую кружку и попытался сделать глоток.

Края кружки обжигали губы, напиток был мерзопакостным, но горячим.