Диана   ::   Манн Генрих

Он подкрался к ней на цыпочках и с напряжением шепнул у самого ее лица:

— Хотите знать, кто этого не хочет?

Она закашлялась; ее обдало сильным запахом алкоголя.

— Ну?

— Ие-зу-иты!

— А!

— Я слишком просвещен для них, поэтому они губят меня. Но кто в теперешнее время набожен? Умные притворяются; я для этого слишком горд. Разве вы, герцогиня, верите в воскресение мертвых или в деву Марию, или вообще во все небесное царство? Что касается меня, то я перерос все это.

— Я никогда не интересовалась этим.

— Предрассудков у меня нет никаких, говорю я вам. Церковь боится меня, поэтому она губит меня.

— Как же она это делает?

— Она поощряет мои порски. Она подкупает окружающих меня, чтобы мне давали пить. Если я встречаю где-нибудь красивую женщину, то это подсунули ее мне монахи. Я не уверен даже, герцогиня, что вы… вы сами… может быть, вы все-таки набожны?

Он искоса поглядел на нее. Она не поняла.

— Почему вы стояли на днях на балконе как раз в то время, когда я проезжал?

— Ах, вы думаете?

Он колебался, затем тоже рассмеялся. Потом доверчиво придвинулся поближе к ней.

— Я боялся только, потому что вы так необыкновенно хороши. Фили, сказал я себе, здесь ловушка. Иди мимо. Но вы видите, я не прошел мимо: я сижу здесь.

Он подошел ближе: его болтающиеся ручки уже гладили кружева на ее груди. Она встала.

— Ведь вы не прогоняете меня, а? — пролепетал он, взволнованный и недовольный.

— Ваше высочество, вы позволите мне уйти?

— Почему же? Послушайте, герцогиня, будьте милой.