JК
Дикая дивизия :: Брешко-Брешковский Николай Николаевич
Страница: 26 из 206Лара едет
– Нет, Юрочка, милый, вы какой-то не настоящий!
– Почему же я не настоящий, Лариса Павловна? – обиделся Юрочка.
– Да потому! Сколько времени я вас не видела? Около двух лет? Больше! Вы тогда после своего лицея высиживали в какой-то канцелярии, и у вас был глубоко штатский вид. Вы сутулились… Правда же, Юрочка! И у вас торчали вихры. А теперь эта кавказская форма… к вам подступиться страшно! Нет, все это ужасно, ужасно воинственно. Сил нет! Кинжал револьвер, сабля!..
– Шашка, – поправил Юрочка.
– Пусть будет шашка! Я ведь женщина этих ваших тонкостей не знаю. Наконец, эти непокорные вихры, где они? Их нет и в ломкие Вы стали брить голову, как татарин. Какой ж вы настоящий?
– А может быть, тогда я и был не настоящий? – не сдавал своих позиций Юрочка. – Мой дед, генерал Федосеев – один из героев кавказских войн.
– А, вы хотите сказать, что в вас проснулся атавизм?
– А почему бы и нет? Право, обидно…
– Ну, ну, не обижайтесь, Юрочка! Нет, не шутя, я верю вам, да, да! В этой красивой форме, с бритой головой, вооруженный до зубов вы и есть настоящий Юрочка Федосеев.
Мы в Петербурге, у Ларисы Павловны Алаевой. В свете сокращенно звали ее Ларой. Это шло ее нерусскому типу – типу высокой гибкой брюнетки со своенравным, но притягивающим лицом – чуть-чуть косая линия губ чуть выдающиеся скулы, две продолговатые миндалины темно-кофейных глаз. Алаева – это по мужу, ныне покойному. Девичья же ее фамилия была Фручера.
– Нет, Юрочка, милый, вы какой-то не настоящий!
– Почему же я не настоящий, Лариса Павловна? – обиделся Юрочка.
– Да потому! Сколько времени я вас не видела? Около двух лет? Больше! Вы тогда после своего лицея высиживали в какой-то канцелярии, и у вас был глубоко штатский вид. Вы сутулились… Правда же, Юрочка! И у вас торчали вихры. А теперь эта кавказская форма… к вам подступиться страшно! Нет, все это ужасно, ужасно воинственно. Сил нет! Кинжал револьвер, сабля!..
– Шашка, – поправил Юрочка.
– Пусть будет шашка! Я ведь женщина этих ваших тонкостей не знаю. Наконец, эти непокорные вихры, где они? Их нет и в ломкие Вы стали брить голову, как татарин. Какой ж вы настоящий?
– А может быть, тогда я и был не настоящий? – не сдавал своих позиций Юрочка. – Мой дед, генерал Федосеев – один из героев кавказских войн.
– А, вы хотите сказать, что в вас проснулся атавизм?
– А почему бы и нет? Право, обидно…
– Ну, ну, не обижайтесь, Юрочка! Нет, не шутя, я верю вам, да, да! В этой красивой форме, с бритой головой, вооруженный до зубов вы и есть настоящий Юрочка Федосеев.
Мы в Петербурге, у Ларисы Павловны Алаевой. В свете сокращенно звали ее Ларой. Это шло ее нерусскому типу – типу высокой гибкой брюнетки со своенравным, но притягивающим лицом – чуть-чуть косая линия губ чуть выдающиеся скулы, две продолговатые миндалины темно-кофейных глаз. Алаева – это по мужу, ныне покойному. Девичья же ее фамилия была Фручера.