JК
Дикая дивизия :: Брешко-Брешковский Николай Николаевич
Страница: 39 из 206Беспомощно, так как запасного столика не было, а если бы даже и был, то за полным отсутствием места его негде было бы поставить.
– Где ваш хозяин? Позвать его! – и уже в бешенстве Тугарин выдернул из-за спины нагайку.
Побледневший лакей метнулся в глубь квартиры, и через полминуты к Тугарину подошел улыбающийся пан Руммель.
– Что прикажет господин ротмистр?
– Я требую столик. Какой вы хозяин? Где вы пропадаете? Ваше место здесь!
– Господин ротмистр, вы сами видите…
– Вижу, что вы наглец! – с перекосившимся лицом выкрикнул Тугарин так оглушительно, что все смолкло кругом и биллиардные игроки с киями поспешили в зал.
Лицо пана Руммеля приняло гневное, хищное выражение, какие-то желваки заходили под кожей углов рта и скул, но тотчас же все это сменилось чем-то медовым, искательным:
– Господин ротмистр, не моя вина, если… Он не успел договорить.
– А, не твоя вина! Не твоя… – исступленно повторил Тугарин и, взмахнув нагайкой, так ударил по. лицу пана Руммеля, что вдоль щеки легла багровая полоса.
– Что ты делаешь! – воскликнул Джемарджидзе. Но было уже поздно.
Пан Руммель даже не дрогнул, даже не отступил, даже сохранил медовую улыбку. Только взгляд его, злой, полный убийственной ненависти, выдавал его. Хватило даже силы воли сделать полупоклон, после чего, не торопясь, он удалился туда, откуда только что пришел.
Вечером, не дожидаясь ночи, а как только стемнело, с опаской да оглядкой, черным ходом проник Карикозов к Руммелю.
– Где ваш хозяин? Позвать его! – и уже в бешенстве Тугарин выдернул из-за спины нагайку.
Побледневший лакей метнулся в глубь квартиры, и через полминуты к Тугарину подошел улыбающийся пан Руммель.
– Что прикажет господин ротмистр?
– Я требую столик. Какой вы хозяин? Где вы пропадаете? Ваше место здесь!
– Господин ротмистр, вы сами видите…
– Вижу, что вы наглец! – с перекосившимся лицом выкрикнул Тугарин так оглушительно, что все смолкло кругом и биллиардные игроки с киями поспешили в зал.
Лицо пана Руммеля приняло гневное, хищное выражение, какие-то желваки заходили под кожей углов рта и скул, но тотчас же все это сменилось чем-то медовым, искательным:
– Господин ротмистр, не моя вина, если… Он не успел договорить.
– А, не твоя вина! Не твоя… – исступленно повторил Тугарин и, взмахнув нагайкой, так ударил по. лицу пана Руммеля, что вдоль щеки легла багровая полоса.
– Что ты делаешь! – воскликнул Джемарджидзе. Но было уже поздно.
Пан Руммель даже не дрогнул, даже не отступил, даже сохранил медовую улыбку. Только взгляд его, злой, полный убийственной ненависти, выдавал его. Хватило даже силы воли сделать полупоклон, после чего, не торопясь, он удалился туда, откуда только что пришел.
Вечером, не дожидаясь ночи, а как только стемнело, с опаской да оглядкой, черным ходом проник Карикозов к Руммелю.