Дитя общины   ::   Нушич Бранислав

А этим человеком, о котором уже в двух главах романа не говорилось ни слова, был не кто иной, как адвокат Фича, так удачно обеспечивший госпоже Милевеопекунство над огромным наследством.

В том, что адвокат Фича возник так внезапно, не было ничего странного, а вот требование, которое он неожиданно предъявил госпоже Милеве, было таково, что оно могло развеять ее счастье, как дым. Фича коротко и откровенно, не ссылаясь на соответствующие статьи, объяснил вдовушке, что она всецело в его руках. Стоит ему захотеть, и он заявит о подмене ребенка на суде, а это не только разрушит счастье госпожи Милевы, но и познакомит ее со многими статьями, которые отнюдь не проявят к ней благосклонности.

Читатели поверят мне, что при этом заявлении Фичи госпожа Милева побледнела. Но хотя бледность была ей к лицу, похоже, что на Фичу это не произвело такого впечатления, как, скажем, на господина Васу, и Фича продолжал низать статьи, одну другой хуже. Госпожа Милева пыталась даже упасть в обморок, но Фича совершенно безучастно подождал, пока обморок пройдет, и продолжал перечислять статьи всевозможных законов, принятых в Сербии за последние двадцать пять лет. Прекратив наконец перечислять, он закончил разговор так:

— Но это между прочим, уважаемая сударыня, а пришел я, собственно говоря, попросить у вас сто дукатов. Они мне очень нужны. Если вы мне не верите, я готов поклясться, чем угодно, что они мне очень нужны.

— Ох! — только и сказала госпожа Милева.