Дневники   ::   Гиппиус Зинаида

10 Марта. Пятница.

А дворец-то ораниенбаумский все-таки сгорел, или горел... Хотя верного опять ничего.

Ал. Бенуа сидел у нас весь день. Повествовал о своей эпопее министерства "бо-заров" с Горьким, Шаляпиным и - Гржебиным.

Тут все чепуха. Тут и Макаров, и Головин, и вдруг, случайно - какой-то подозрительный Неклюдов, потом споры, кому быть министром этого нового грядущего министерства, потом стычка Львова с Керенским, потом, тут же, о поощрении со стороны Сов. Раб. Деп., перманентное заседание художников у Неклюдова (?), потом мысль Д. В., что нет ли тут закулисной борьбы между Керенским и Горьким... Дмитрий вдруг вопит: "выжечь весь этот эстетизм!" - и, наконец, мы перестаем понимать что бы то ни было... глядим друг на друга, изумившись, раз навсегда, точно открыли, что "все это - капитан Копейкин".

Надо еще знать, что мы только что три часа говорили с другими о совсем других делах, а в промежутках я бегала в заднюю комнату, где меня ждали два офицера (два бывших студента из моих воскресников), слушать довольно печальные вести о положении офицеров и о том, как солдаты понимают "свободу".

В полку Ястребова было 1600 солдат, потом 300, а вчера уже только 30. Остальные "свободные граждане" - где? Шатаются и грабят лавки, как будто.

"Рабочая газета" (меньшевистская) очень разумна, советские "Известия" весьма приглажены, и - не идут, по слухам:

раскупается большевистская "Правда".

Все "44 опасности" продолжают существовать. Многие, боюсь неизбежны.