Дневники   ::   Гиппиус Зинаида

Бранясь "налево", Керенский о группе Горького сказал (чуть-чуть "свысока"), что очень рад, если будет "грамотная" большевистская газета, она будет полемизировать с "Правдой", бороться с ней в известном смысле. А Горький с Сухановым, будто бы, теперь эту борьбу и ставят себе задачей. "Вообще, ведут себя теперь хорошо".

Мы не возражали, спросили о "дозорщиках". Керенский резко сказал:

- Им предлагали войти в кабинет, они отказались. А теперь не терпится. Постепенно они перейдут к работе и просто станут правительственными комиссарами.

Относительно смен старого персонала, уверяет, что у синодального Львова есть "пафос шуганья" (не похоже), наиболее трусливые Милюков и Шульгин (похоже).

Бранил Соколова.

Дима спросил: "а вы знаете, что Приказ № 1 даже его рукой и написан?"

Керенский закипел.

- Это уже не большевизм, а глупизм. Я бы на месте Соколова молчал. Если об этом узнают, ему не поздоровится. Бегал по комнате, вдруг заторопился:

- Ну, мне пора... Ведь я у вас "инкогнито"...

Непоседливый, как и без "инкогнито", - исчез. Да, прежний Керенский, и на какую-то линийку - не прежний.

Быть может, он на одну линийку более уверен в себе и во всем происходящем - неужели нужно?

Не знаю. Определить не могу.

На улице сегодня оттепель, раскисло, расчернело, темно. С музыкой и красными флагами идут мимо нас войска, войска...

А хорошо, что революция была вся в зимнем солнце, в "белоперистости вешних пург".