Дневники   ::   Гиппиус Зинаида

Точно так же наедине был и второй разговор с Львовым, уже приехавшим из Ставки. Было назначено вечернее заседание; но когда министры стали собираться в Зимний Дворец, из кабинета вылетел Керенский, один, без Львова, потрясая какой-то бумажкой с набросанными рукой Львова строками, и, весь бледный и "вдохновенный", объявил, что "открыт заговор ген. Корнилова", что это тотчас будет проверено, и ген. Корнилов немедленно будет смещен с должности главнокомандующего, как "изменник".

Можно себе представить, во что обратились фигуры министров, ничего не понимавших. Первым нашелся услужливый Некрасов, "поверивший" на слово г-ну премьеру и тотчас захлопотавший. Но, кажется, ничего еще не мог понять Савинков, тем более, что он лишь в этот день сам вернулся из Ставки, от Корнилова. Савинкова взял Керенский к прямому проводу, соединились с Корниловым: Керенский, заявив, что рядом с ним стоит В. Львов (хотя ни малейшего Львова не было), запросил Корнилова: "подтверждает ли он то, что говорит от него приехавший и стоящий перед проводом Львов". Когда выползла лента с совершенно покойным "да" - Керенский бросил все, отскочил назад, к министрам, уже в полной истерике, с криками об "измене", о "мятеже", о том, что немедленно он смещает Корнилова и дает приказ о его аресте в Ставке.

Тут я подробностей еще не знаю, знаю только, что Керенский приказал Савинкову продолжать разговор с Корниловым и, на вопрос Корнилова, когда Керенский с членами Пр-ва прибудет, как условленно, в Ставку - отвечал: "Приеду 27-го".