Дни и ночи   ::   Синуэ Жильбер

Гаучо разглядывал лошадь, ходившую рядом с ними кругами.

— Я вас предупреждал. К чему это упрямство? Во всяком случае, впервые лошадь одержала над вами верх. Это большой день. А что произошло?

Вставая на ноги, Рикардо раздраженно отрезал:

— Ничего не знаю. Возможно, я на секунду потерял контроль. Поехали обратно.

— Это — самое лучшее. Вы видели небо?

Гаучо указал на серые тучи, стремительно бежавшие к северу.

— Памперо. Лучше всего переждать его где-нибудь. Он было направился к брыкающейся лошади, но Вакаресса грубо остановил его:

— Ты совсем спятил.

И все же Горацио попытался помочь ему подняться в седло.

— Нет, — прорычал Рикардо. — Проваливай! Гаучо нахмурился. Никогда сын Хулиано не осмеливался говорить с ним таким тоном.

Вакаресса легко вскочил на неожиданно проявившего покорность жеребца. Может, тот уловил его замешательство? Умело ли животное читать человеческие мысли? Видел ли и он круглый остров? А огненное море?

Теперь над равниной сияло солнце. Памперо нехотя растолкал все тучи, оставив за собой чистое небо.

Окутанный дымом пряностей и душистого горошка, повар подул на угли. Затем, словно пикадор, воткнул вилку в большой кусок подрумяненной говядины. Убедившись, что мясо готово, он заорал:

— Все. Можете приступать!

— А не рановато? — крикнул кто-то в ответ.

— Надеюсь, для тебя оно в самый раз, amigo 4 , — прозвучал другой голос.