Долг Карабаса   ::   Зайчик Марк

Ева же, идя вдоль по коридору, не без удовольствия мотала Давидовы жилы на свои чресла, слушала их пронзительный звон, вязала из них спальный коврик.

- Вера, перебрось мне Рака, пожалуйста, срочно, - сказала Ева, входя в первую залу под названием "деск". Вера в ответ кивнула, что поняла, мол, и исполню в мажорном ключе, подруга.

Публицистка подсела бочком к компьютеру и дописала абзац, поставила точку, полюбовалась на буквы и русские слова, написанные ею в программе "лексикон" от 1985 года в свойственной только ей аналитически-прочной объективной манере для рубрики "Факт" на второй полосе. Статьи Евы очень нравились интеллигентным читателям и редакторам, да и ей самой. У нее было несколько постоянных адресатов и один, самый настойчивый, даже из далекой Хайфы. Она читала себя с уважением и относилась к себе соответственно. И даже когда интервьюируемые ею политики всего, как она сама писала, политического спектра отпускали Еве комплименты за неженское мышление и женские колени, эта девица находила в себе силы не слишком увлекаться этими могущественными, сильными и вульгарными, по ее мнению, людьми.

- Они мне не нравятся, дорогая, - жаловалась она, вздыхая, все той же Вере с гороскопом. Та от волнения начинала протирать очки носовым платком из рукава:

- Как же так, Ева, всем нравятся, а тебе нет. Никто?

- Никто, - говорила Ева, - ну, нисколечко.

Большие изыски сложения и красоты и какая-то малоагрессивная независимость позволяли ей вести себя так.