Дом, который построим мы   ::   Букша Ксения

Расчет Лукина был остроумен; но он забыл кое-что важное.

Веселуха оглядел вертеп; Лукин оторвался от мадам Веселухи и хотел сказать еще что-нибудь глумливое, что-нибудь ехидное, но слова почему-то застряли у него в горле. И мадам Веселуха хотела бы спрыгнуть с прибора и что-нибудь предпринять, но тоже не смогла ничего сделать. Акционеры тоже затихли: только дождь шумел за окном.

И в этой тишине Ян Владиславович просто-напросто поднял руку и перекрестился.

- Караул! - завопили акционеры. - Лукин, почему ты не сказал нам, что ваш директор - христианин!

- Ага! - обрадовался Веселуха. - Боитесь! Убирайтесь прочь!

И перекрестился еще раз, а потом еще раз, и все уроды с визгом и хрюканьем скапутились, - только их акции белыми бумажками упали на пол, и среди них остались сидеть на полу Лукин и мадам Веселуха. Веселуха сделал шаг вперед. Улыбки примерзли к их лицам. Паша Ненашев, который так и стоял у дверей, поежился.

Дождь тек по острым листьям, по полянам проходили волны дрожи.

- Что бы мне с вами сделать, - задумчиво произнес Веселуха, потирая лоб ладошкой. - Поучительное и наглядное, но уголовно ненаказуемое...

Парочка прижалась друг к другу; мадам Веселуха подняла на Яна Владиславовича умоляющие глаза и прошептала:

- Со мной ничего нельзя делать, я беременна.

- Что-о?! - переспросил Веселуха. - Повтори!

- Что-что, - заплакала красавица. - Ребенок у меня будет.

- От меня? - Лукин подполз к ней и ухватил за плечи.