Дом (Пряслины - 4)   ::   Абрамов Федор Александрович

Михаил сбегал на погреб, принес две холодненькие, запотелые бутылки московского пивка - специально для Калины Ивановича берег, - разлил по стаканам. Его дрожь сладкая пробрала, едва обмочил пересохшие губы в холодной резвой пене, а как Петр и Григорий? А Петр и Григорий, ему показалось, и не заметили, что пиво московское пьют.

- У меня это заведенье хитрое, ребята. - Он обвел хмельным глазом мастерскую. - Когда работаю, когда процедуры принимаю. Неясно выражаюсь? Чуваки! Население-то у меня какое? Женское. Ну и насчет там всякого матерхата не больно разойдешься. А здесь стены крепкие, кати - выдержат.

Михаил от души рассмеялся - ловко закрутил - и вдруг полез за койку, вытащил оттуда полено, плашку березовую.

- Ну-ко скажите - в институтах учились, - с чем это едят-кушают? Почему хозяин его берегет? Эх вы, инженера! Спальное полено. И это непонятно? А домто я как строил - вы подумали? Людей брал только на окладное да на верхние венцы, а тут все сам. Капиталов-то, сами знаете, у меня - не у Ротшильда. Да еще колхозная работа целый день. И вот по утрам топориком махал, до работы. А чтобы не проспать, полешко под голову. Так новый-то дом мы строили... Так...

Петр и Григорий на этот раз сделали одолжение - раздвинули губы. Но только губы.