Дом боли   ::   Хафизов Олег

Когда он поднял голову, Вениамин уже достал пистолет и держал его в руке так осторожно, словно тот мог проявить своеволие, выпрыгнуть из его руки и открыть огонь сам собой.

– А то каждый будет заявлять, что он нормальный, выписываться и приносить вред, – обосновал свое намерение Вениамин.

– Конечно, – поддакнул Анастасий Степанович, единственный из зрителей. – Ненормальные только так и заявляют, чтобы перехитрить врачей.

Голубев все еще не понимал, что именно собираются произвести и с кем. Он улыбался санитару, милый, прежний Голубев, и пробовал просто объяснить свое поведение – не оправдать его. Так безнадежный семьянин, утративший инстинкты бродячего мужчины, в кои-то веки теряет голову и проводит ночь на незнакомом диване, а потом не может объяснить свой поступок не только жене, но и самому себе.

– В уставе-то ведь клиники сказано, что лечение производится с добровольного согласия пациента, поэтому я и решил свое-то проявить… А то пусть я и не совсем нормальный, предположим СОВСЕМ

НЕ, но моей семье-таки нужен кое-какой отец, пока его окончательно не залечили, то бишь не вылечили, потому что, я извиняюсь, им лучше придурочный, да живой человек, чем самый образцовый труп.

– Мы так не считаем, – авторитетно возразил Вениамин. Похоже было, что этому начинающему медику еще не приходилось пользоваться пистолетом, и он не точно помнил, что именно и как следует нажимать.

– Это не военный, а медицинский, – пояснил кто-то из осведомленных ненормалов.