Дом для бродяг   ::   Куваев О

Шиповник был чуть кисловат, полон мякоти, а волосистые семечки было очень легко выплевывать. Заросли шиповника тянулись, может быть, на многие десятки километров. Я привстал на цыпочки, чтобы хоть на глаз прикинуть это изобилие, и в метре увидел лобастую голову с дремучими глазками. Медведь коротко и как-то утробно рявкнул. Все было слишком неожиданно. На ночевку я остановился чуть ниже, где начинались скалы. В скалах торчали желваки конкреций, я тоже их машинально отметил, когда натягивал палатку и поглядывал на них, когда снимал и растягивал шкуру и разделывал зверя. В конкрециях вполне могли быть аметисты, как в знаменитом месте невдалеке от Магадана. Я лег спать поздно ночью. А утром при ярком солнце пошел к подножию скал, чтобы посмотреть, не вывалились ли конкреции, потому что лезть на скалы было рискованно. Но у подножия был гладкий, поросший зеленой травкой вал, и никаких камушков. И опять, как сомнамбула, я сходил за топором, поскольку геологического молотка, конечно, не взял и, как был в резиновых болотных сапогах, полез вверх по расщелинке. Грело солнышко, но камень скал был приятно прохладным. И я думал о том, что по глупости порву о какую-нибудь зазубринку носки сапог, нигде их не заклеишь, а впереди холода, жуткие холода на воде, и думал о том, есть ли там аметисты, и еще о каких-то пустяках... Вниз я не смотрел, так как знал, что сразу станет страшно и тогда все пропало. Потом нога сорвалась, и руки тут же сорвались с выступа.