Домик в Армагеддоне :: Гуцко Денис
Страница:
10 из 40
И молчаливой нежности. И двужильной заботы. Только почему-то не взошло ничего в ответ на эту любовь. Ничего, чем можно было бы жизнь раскрасить.
Баба Настя героически растила Фиму на пенсию – и с возрастом чувство благодарности к ней так разбухло в его сердце, что начало тяготить. И стало еще скучнее. Так скучно, что порой, стоя с бабой Настей в церкви, он, смущаясь, принимался просить о непростительных глупостях. Чтобы наткнуться ему по дороге из школы на толстую пачку денег – и чтобы они с бабой Настей могли куда-нибудь поехать, далеко куда-нибудь, в красивое солнечное место, где будет море, и белые корабли на горизонте, и песок, и люди красивые, загорелые…
Теперь, останься Фима в папашкиной семье, море с кораблями было бы, наверное, вполне достижимо. Но все это оказалось уже совсем ненужным.
Фима понял: от новой взрослой пустоты, которая грянула после смерти бабы Насти, ему не спастись, поселившись приемышем в этой семье. Потому что не хватит.
Потому что не заполнят столько пустоты новая одежда и вкусные обеды – и это осторожное “Фимочка”, произносимое посторонней, приручающей его теткой. Все дни, проведенные в доме отца, Фима переживал раздражающее состояние внутренней неопрятности, ложью потел противно. Останься он там – ради сытости, как дворняга какая – и пришлось бы всю жизнь отзываться на “Фимочку”, отрабатывать, делать стойку.
Долго не искал.
|< Пред. 8 9 10 11 12 След. >|