Домзак   ::   Буйда Юрий

Звонарев-младший ни разу не обмолвился о том, что Таты сговорились с дедом ради освобождения Оливии. Более того, подумал Байрон, этот ход старика Тавлинского был для них неожиданностью. Недаром же они так лютовали, узнав, что их любимый Тата в благодарность за услуги Оливии завещал ей солидный кусок своего пакета акций. А только это и было целью деда. Только ради этого он и использовал Оливию. И, если судить по характеру отношений Татищевых-младших и Тавлинского-старшего, вряд ли они были готовы за чашкой чая обсуждать варианты ликвидации Миши Звонарева. Конечно, дед мог шепнуть своему старинному приятелю Тате, что Оливия связана, а уж тот и сам сделал бы выводы, то есть приказал бы детям решить проблему. Но так ли уж она была связана, чтобы еженедельно не уделять ночь-другую старому Тате? Кто бы мог ей помешать? Ведь оставалась же она - и довольно часто - ночевать у Тавлинских, боясь вспышек Мишиного буйства. Значит, и дед мог не считать эту формальную связь Оливии с Мишей серьезным препятствием. Во всяком случае, не настолько серьезным, чтобы "заказывать" человека. Как-то не вязался образ деда-"заказчика" с тем, который составил для себя Байрон. Он, конечно, типичная жаба новейшего русского национал-капитализма, но и человек из другой эпохи. Да вдобавок за ним была сила - власть, милиция и все такое. Он обманывал, блудил, унижал, вилял, но, что бы он ни вытворял, все это не выходило за рамки образа человека, с молоком впитавшего сталинскую этику - пусть искореженную - службиста, дисциплинированного и внешне законопослушного.