Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры   ::   Томан Иозеф

— От страха? Глупец! Разве что от гнева на то, что ты осмелился задержать меня. Отойди — или я проткну тебя кинжалом!

Тень засмеялась — глухо, словно ветер пронесся от взмахов летящих крыл.

— Душа, идущая на смерть, проклинает тебя и ставит на лбу твоем явственную печать проклятия: власяница — цена, которую платят за смертный грех!

Обнажив кинжал, Мигель бросился вперед, ударил…

Кинжал сломался о камень стены, перед которой уже не было никого.

Соледад стоит у окна, повернувшись спиной к старичкам, и рассказывает, надежно владея голосом:

— Он ждал меня возле статуи дриады. Поцеловал мне обе руки.

Она поднимает свои белые ладони и с отчаянием думает, что красота их никому не нужна.

— О, рыцарь… Настоящий рыцарь, — рассыпается в похвалах дон Хайме.

— Да! А что было дальше? — нетерпеливо расспрашивает старушка.

Тихо вздохнула Соледад:

— «Ваши кудри пусть будут плащом, — сказал он, — который укроет лицо мое от взоров мира, Соледад…»

— Как красиво! А ты что сказала?

Соледад закусила губу.

— Я сказала: «Я готова укрыть вас в себе, если вы пожелаете, и буду с вами, какой бы удар ни обрушился на меня, какой бы свет меня ни ослепил, пусть сожжет меня пламя, пусть воды поглотят…»

— Ах ты, моя умница, — нежно говорит старик, обнимая девушку за плечи. — Ты ответила ему лучше, чем говорил он…

— Что же он сказал потом? — не успокаивается бабушка.