Донесённое от обиженных   ::   Гергенрёдер Игорь

По тону хозяин предугадал, что положительная оценка себя исчерпала, и подумав — а почему бы Траубенбергу не расплатиться за всё? — решил отвести удар от Безака:

— Тот жандармский офицер, до чего возмутительно он обращался... — произнёс Калинчин мрачно.

Гость, в ком мгновенно ожили воспоминания, собрал все черты лица к глазам:

— С каким высокомерием, с гадливостью он мне задал вопрос: “Байбарин Прокл, сын Петров?”

Обращаясь к Паулине Евгеньевне, хорунжий втянулся в рассказ о том, как был изгнан из Петербурга.

Хозяин, выпивая и поощряя к тому гостя, вставлял — “к сведению”, — что приобрёл в рассрочку локомобиль, купил племенных баранов... Глянцевитые щёки его раскраснелись — “хоть прикуривай!” Шея над белоснежным воротничком приняла лиловый оттенок. После очередной стопки его лицо вдруг стало сумрачно-вдохновенным:

— Йе-э-эх-хх, собрал бы я по нашим степям полчища ребятушек — и, с боями, туда, на этих Гольштейн-Го... Го... и прочих Белосельских-Белозерских со всеми их Траубергами!.. — он скрежетнул зубами и занялся паштетом из телячьей печени.



25

В январе-феврале 1918 полчища ребятушек вовсю топали по степи. Усадьбу Калинчина заняла “красно-пролетарская дружина”, чистопородные быки, племенные бараны были зарезаны и, при помощи крепких пролетарских челюстей, спроважены в дальний путь. Локомобиль ребятушки разобрали до винтика, мелкие части ухитрились кому-то сбыть, а громоздкие не привлекли ничьего интереса и врастали в землю.