JК
Донесённое от обиженных :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 124 из 529 — Мне не хочешь признаться? У-уу, говнюк!
Вакер почувствовал, что приятель перехлестнул и не только можно, но необходимо “взорваться”.
— Как власть преображает человека! — горестно съязвил он, поморщился и добавил дрожливо-оскорблённо: — Ты сам — то, чем меня назвал.
Друг между тем думал: “Что если Юрка (кто его знает?) окажется даровитым романистом?”
Житоров сейчас жаждал двух достижений: заполучить убийц отца и увидеть изданный в Москве объёмистый роман о нём.
— Не цепляйся к словам, — сказал мирно, но не без строгости. — Ты полез туда, несмотря на надпись, потому что знал: я тебя вытащу. Ты не ошибся. Но в нашей работе есть этика! — произнёс он с ударением. — Столичный хлыщ козыряет знакомством: вот как ты выглядишь. Нехорошо — спекулировать именем начальника.
Гость удручённо согласился, думая: приятель мало что выжал из очной ставки двух бывших дутовцев, и оттого он в скверном настроении.
Воспалённо-диковатые налитые кровью глаза начальника излучали сухой блеск.
— Чем тебе дедуха зенки мозолит? Уходишь от романа, распыляешь внимание...
Юрий возразил, убеждая: в книге может “сыграть” любая мелочь, привлёкшая творческое любопытство, какая-нибудь “случайность” будет в ткани вещи вовсе не случайностью, а... Он оборвал рассуждение, заметив, что Марат уже не слушает, и спросил как бы сам себя:
— Почему его к вам в здание пускают? Ага — сторож.
Вакер почувствовал, что приятель перехлестнул и не только можно, но необходимо “взорваться”.
— Как власть преображает человека! — горестно съязвил он, поморщился и добавил дрожливо-оскорблённо: — Ты сам — то, чем меня назвал.
Друг между тем думал: “Что если Юрка (кто его знает?) окажется даровитым романистом?”
Житоров сейчас жаждал двух достижений: заполучить убийц отца и увидеть изданный в Москве объёмистый роман о нём.
— Не цепляйся к словам, — сказал мирно, но не без строгости. — Ты полез туда, несмотря на надпись, потому что знал: я тебя вытащу. Ты не ошибся. Но в нашей работе есть этика! — произнёс он с ударением. — Столичный хлыщ козыряет знакомством: вот как ты выглядишь. Нехорошо — спекулировать именем начальника.
Гость удручённо согласился, думая: приятель мало что выжал из очной ставки двух бывших дутовцев, и оттого он в скверном настроении.
Воспалённо-диковатые налитые кровью глаза начальника излучали сухой блеск.
— Чем тебе дедуха зенки мозолит? Уходишь от романа, распыляешь внимание...
Юрий возразил, убеждая: в книге может “сыграть” любая мелочь, привлёкшая творческое любопытство, какая-нибудь “случайность” будет в ткани вещи вовсе не случайностью, а... Он оборвал рассуждение, заметив, что Марат уже не слушает, и спросил как бы сам себя:
— Почему его к вам в здание пускают? Ага — сторож.