Допплер   ::   Лу Эрленд

Свет меркнет, а когда сознание возвращается, я лежу — увы и ах! — связанный по рукам и ногам, на полу кухни Дюссельдорфа, застланной, как выяснилось при близком рассмотрении, коричневым линолеумом.

Проходит час, второй, по звукам из гостиной слышно, что Дюссельдорф как ни чем не бывало продолжил свои занятия. Бросив меня тут валяться. Такой уровень самодостаточности мне даже импонирует.

Он, так сказать, истинный мономан.

— Что вы мастерите? — не выдерживаю я наконец.

В ответ те же звуки.

— Я полагаю, это ты таскал из подвала варенье и мясо, — говорит он.

— Боюсь, вы правы, — говорю я. — Был момент, я заимствовал кое-что по мелочи, но давно завязал с этим.

— Ты завязал, потому что я установил сигнализацию, — говорит Дюссельдорф.

— Скорей всего, ваша правда, — соглашаюсь я.

— А теперь снова развязал? — говорит он.

— У меня критическая нехватка углеводов в организме, — говорю я. — Мне срочно нужен сахар.

Он возвращается на кухню, открывает «Тоблерон», отрезает ножом кусок. И дает его мне. Прямо в рот.

Ого-го! — ликует тело. Сахар! По телу разливается тихое блаженство. Как же мало нам нужно. Так вот мы устроены, чертовски банально.

Дюссельдорф уходит назад в гостиную.

— Так вы клеите модели? — пробую я продолжить беседу.

— Клею, — отвечает Дюссельдорф.

Я полагал, что он скажет еще что-нибудь, поэтому лежу тихо, но он, очевидно, свое уже сказал.

— А что вы клеите? — спрашиваю я еще погодя.

Мне слышно, что он кладет что-то на стол, потом становится тихо.