Дождь в чужом городе   ::   Гранин Даниил

С Аристарховым чокались, многозначительно подмигивая.

— На выданье он у нас, — пояснила Чижегову Анна Петровна. — А вы не в курсе?

— Почему же, — сказал Чижегов, что-то припоминая. — А кто невеста?

— Да Семичева, Кира Семичева. В леспромхозе работает.

— А-а-а, — протянул Чижегов. — Надо же…

Но тут грянул оркестр, начались танцы. Стол опустел. Аристархов придвинулся к Чижегову. Был он не пьян, а разнеженно доверчив.

— Знаешь, Степа, — говорил он затуманенным голосом. — Я решил, потому что подошел предел. Мне сорок стукнуло. Детей хочу. А их надо успеть на ноги поставить. Фамилия наша древняя. Боюсь, конечно, как бы опять не сорвалось. Какой-то порок во мне.

— Ты это выкинь из головы, — бесчувственно сказал Чижегов. — Не в тебе тут дело.

— …Наследников хочу. Ведь я тоже наследник. Во мне отец мой живет. И дед-переплетчик. И пращуры. Я должен быть продолжением, а не окончанием. Сто, двести лет назад они жили — и все они живы. Во мне. А я умру, и что? Поздно, скажешь, спохватился? Так не поздно еще… Страх мне мешал, Степа… Духовное наследство, если угодно, оно самое…

Чижегов перестал слушать, тупо смотрел, как движутся толстые его мокрые губы.

Оркестр умолк. Анна Петровна подсела к ним, обмахиваясь платочком.

— Чего ты их боишься, баб… — Чижегов бросил кулаки на стол. — Их держать не надо… Пусть она за тебя держится. А мы-то… Душу открываем.