Дрейфус в Касриловке   ::   Алейхем Шолом

- Ни за что ни про что!

- Навет!

Еще позднее, когда Зейдл пришел и рассказал, что дело, очень даже вероятно, будет судом разбираться заново, что нашлись такие добрые люди, которые берутся доказать миру, что вся эта история была ошибкой, Касриловка всколыхнулась, заходила ходуном. Во-первых, Дрейфус ведь "наш", и, во-вторых, с какой такой стати там, в Париже, могла произойти такая мерзкая история? Фу, уж больно неподобает она "франц-усикам"! И начались споры и препирательства, бились об заклад: один утверждал, что дело будет пересматриваться заново, а другой оспаривал - нет, после решения суда дела не перевершат, приговор вынесен - пиши пропало...

Дальше - больше, люди перестали ждать, покуда Зейдл удосужится доползти до синагоги, чтобы рассказать новости о капитане Дрейфусе, и начали ходить к нему домой. Потом не стало терпения ходить к нему домой, и начали ходить с ним вместе на почту, там получали газету и там же на месте ее прочитывали, и там же на месте еще раз и еще раз все пережевывали, шумели, галдели, спорили и говорили все вместе, как обычно. Не раз господин почтмейстер намекал им, очень вежливо, правда, что почта не синагога, да простится мне, что рядом помянул.

- Тут не жидовская школа, жиды пархатые, тут не кагал, шахер-махеры!..

Эти слова трогали их не больше, чем Амана - грохот трещоток;* он их осыпал бранью, а они читали "Гацфиро" и говорили о Дрейфусе.

И не об одном только Дрейфусе говорили в Касриловке. Каждый раз прибавлялся новый персонаж: сначала "Эстергази", потом "Пикерт", следом генералы "Мерси", "Пели", "Гонзи"* и при этом была высказана догадка, что у "франц-усиков" имя генерала обязательно заканчивается на "и".