JК
Дурень :: Бакланов Григорий
Страница: 22 из 24Но вдруг сомнение взяло: обманул. Обманул падла! Подойдет конец месяца – чего-о, скажет. Три тысячи тебе?
А вот этого не видал?
Однако, встретив вскоре милиционера, товарища сержанта, поразился чуду: тот не увидел его, прошел, отведя глазки. И открылось Семену: есть сила посильней даже милиции. И почувствовал себя частью этой силы. И разогнулся в душе. Вот только слово, которое оставил ему прораб на все случаи жизни, забыл, выпало из памяти.
Вот оно, вот вертится в голове, а не ухватишь. И вдруг озарилось, лагерное вспомнил: КУМ! НеКУМпетентен! И, подкручивая ус, он отвечал теперь, не в глаза глядя любопытствующему, а в лоб или поверх головы, словно того и не видать с его роста: некумпетентен! Он уже знал: строят главному директору какого-то банка.
Сам хозяин не появлялся ни разу, всем руководил прораб. И вот что удивило: уж какие механизмы здесь ворочались, а ни одной яблони не повредили. Наоборот, приказано было Семену побелить стволы, чтоб издали в глаз бросалось, а некоторые даже обложили досками и обвязали.
Стройка разворачивалась огромная. Два дома – и тот, обгорелый, и этот, куда хозяйка при жизни не позволяла постороннему ногой ступить, – смахнули, как не бывало. Закладывали бетонными блоками фундамент большого дома, Семен измерил его шагами и покрутил головой. Ночью на стройке, как в зоне, светил прожектор, беспокоя соседей.
А вот этого не видал?
Однако, встретив вскоре милиционера, товарища сержанта, поразился чуду: тот не увидел его, прошел, отведя глазки. И открылось Семену: есть сила посильней даже милиции. И почувствовал себя частью этой силы. И разогнулся в душе. Вот только слово, которое оставил ему прораб на все случаи жизни, забыл, выпало из памяти.
Вот оно, вот вертится в голове, а не ухватишь. И вдруг озарилось, лагерное вспомнил: КУМ! НеКУМпетентен! И, подкручивая ус, он отвечал теперь, не в глаза глядя любопытствующему, а в лоб или поверх головы, словно того и не видать с его роста: некумпетентен! Он уже знал: строят главному директору какого-то банка.
Сам хозяин не появлялся ни разу, всем руководил прораб. И вот что удивило: уж какие механизмы здесь ворочались, а ни одной яблони не повредили. Наоборот, приказано было Семену побелить стволы, чтоб издали в глаз бросалось, а некоторые даже обложили досками и обвязали.
Стройка разворачивалась огромная. Два дома – и тот, обгорелый, и этот, куда хозяйка при жизни не позволяла постороннему ногой ступить, – смахнули, как не бывало. Закладывали бетонными блоками фундамент большого дома, Семен измерил его шагами и покрутил головой. Ночью на стройке, как в зоне, светил прожектор, беспокоя соседей.