Страница:
58 из 122
Один раз, в самой середине дня, далеко за городом, когда солнце так и пылало огнем на старых посеребренных фонарях, из-под желтой полотняной занавески высунулась обнаженная рука и выбросила горсть мелких клочков бумаги; ветер подхватил их, они рассыпались и, словно белые бабочки, опустились на красное поле цветущего клевера письмо с отказом, которое Эмма дала Леону в соборе:. А около шести часов карета остановилась в одном из переулков квартала Бовуазин; из нее вышла женщина под вуалью и быстро, не оглядываясь, удалилась".
Вернувшись в Ионвиль, Эмма узнает у служанки, что ей нужно срочно быть у господина Омэ. В аптеке она попадает в обстановку бедствия: первое, что она видит, - большое опрокинутое кресло; но хаос вызван лишь тем, что семейство Омэ яростно варит варенье. Эмма ненастойчиво пытается разузнать, в чем дело; но Омэ напрочь забыл, что хотел ей сказать. Позже выясняется, что Шарль попросил его сообщить Эмме со всеми предосторожностями о смерти ее свекра - новость, которую она принимает совершенно равнодушно, когда Омэ выпаливает ее наконец после яростной инвективы против юного Жюстена, который, посланный за запасным тазом, принес таз, лежавший в каморке в опасной близости от синей банки с мышьяком. Тонкость этой замечательной сцены в том, что настоящая новость, настоящая информация, полученная Эммой и отпечатавшаяся у нее в памяти, - в том, что имеется банка с ядом, хранится там-то, у Жюстена есть ключ от комнаты; и хотя в данную минуту она погружена в упоительный туман измены и не помышляет о смерти, эти сведения, вплетенные в известие о смерти старика Бовари, останутся в ее цепкой памяти.
|< Пред. 56 57 58 59 60 След. >|