JК
Странности человеческие :: Сибирцев Сергей
Страница: 4 из 6Она до последнего проблеска сознания помогала своему любимому. Она знала, что вскоре их души встретятся там, там...
Преступник был тщедушного телосложения, почти юношеского. Рост имел средний - 172 сантиметра.
Он до самого последнего предсмертного мгновения был уверен: все, что с ним произошло, происходит и сейчас произойдет - самый натуральный дурной сон.
Голоса
В телефонной трубке - звонкий чистый возбужденный голос.
Голос принадлежал женщине.
Голос переливался, журчал, брызгался, точно весенний, безудержно глупый в своей дерзости и веселости, ручей.
Согласные и шипящие выговаривались голосом, с выразительностью поистине зримой, - он сам явственно слышал и видел, как задорно перекатываются разбуженные от зимней спячки эти голыши-камушки - слова...
Этот голос любил и искренне верил, что его так же слепо и безрассудно любят.
Этот голос ни за что бы, ни поверил, что его весеннюю музыку слушают с тягостным и злым чувством.
Потаенное, холодное, склизкое располагалось, умело таясь, в другом голосе, - мужском.
Голос мужчины из телефона напоминал осенний нудный дождь, который всем нормальным людям давно опротивел. Впрочем, этот осенний занудный кропотливый голос-дождь смертельно обрыдл и самому обладателю.
Однако вместо того, чтобы наконец-то прекратиться и перестать угнетать своего смурного хозяина, он все с той же непоколебимой нудностью тянул и тянул свою печальную и совсем не пушкинскую мелодию.
Преступник был тщедушного телосложения, почти юношеского. Рост имел средний - 172 сантиметра.
Он до самого последнего предсмертного мгновения был уверен: все, что с ним произошло, происходит и сейчас произойдет - самый натуральный дурной сон.
Голоса
В телефонной трубке - звонкий чистый возбужденный голос.
Голос принадлежал женщине.
Голос переливался, журчал, брызгался, точно весенний, безудержно глупый в своей дерзости и веселости, ручей.
Согласные и шипящие выговаривались голосом, с выразительностью поистине зримой, - он сам явственно слышал и видел, как задорно перекатываются разбуженные от зимней спячки эти голыши-камушки - слова...
Этот голос любил и искренне верил, что его так же слепо и безрассудно любят.
Этот голос ни за что бы, ни поверил, что его весеннюю музыку слушают с тягостным и злым чувством.
Потаенное, холодное, склизкое располагалось, умело таясь, в другом голосе, - мужском.
Голос мужчины из телефона напоминал осенний нудный дождь, который всем нормальным людям давно опротивел. Впрочем, этот осенний занудный кропотливый голос-дождь смертельно обрыдл и самому обладателю.
Однако вместо того, чтобы наконец-то прекратиться и перестать угнетать своего смурного хозяина, он все с той же непоколебимой нудностью тянул и тянул свою печальную и совсем не пушкинскую мелодию.