Две недели в другом городе   ::   Шоу Ирвин

 – Делани недавно закончил свою первую полнометражную картину, она имела большой успех; прилетев на восток, он заехал в Филадельфию, чтобы посмотреть спектакль и поделиться своим мнением с Майерсом.

Официант принес еду, и, пока он расставлял тарелки, Джек, смежив веки, вспоминал, как выглядел Делани, когда он ворвался в гримерную. Молодой, грубоватый, самоуверенный, с хриплым голосом, одетый артистически-небрежно, Делани был в дорогом пальто из верблюжьей шерсти, на его шее развевался, как флаг, кашемировый шарф; его разъяренное лицо пылало, в движениях чувствовался избыток жизненных сил, казалось, он обладал неистощимым запасом энергии.

– Он заявил следующее, – сказал Джек, когда официант ушел и они начали есть: – «Забудьте о прессе, Майерс, вы – конченый человек. Что они тут смыслят, в Филадельфии? В Нью-Йорке вас разорвут на куски!»

– Это на него похоже.

Деспьер сухо усмехнулся, его вилка замерла над тарелкой.

– О таком Делани я и пишу.

– Он пожалел Майерса, – сказал Джек, вспомнив побелевшее лицо сценариста и слезы, выступившие на глазах его девушки. – Лучше знать правду заранее, чем ринуться в Нью-Йорк полным радужных надежд и испытать сильнейшее разочарование.

Джек увидел, что Вероника понимающе кивнула.

Мисс Хенкен ела торопливо, как бы украдкой, словно ей редко удавалось наесться досыта и она боялась, что в любой момент ошибка, по которой она попала сюда, может вскрыться, и ее попросят покинуть ресторан.

– Что еще хорошего он сказал? – спросил Деспьер.