Две зимы и три лета (Пряслины - 2)   ::   Абрамов Федор Александрович

А Михаил вырубил - большие окна проделал в кустарнике над ручьем слева от избы и начисто срезал ольшаник вдоль пригорка, так, чтобы ничто не закрывало тот, обрывистый, из красной глины берег и главное - чтобы ветерок заглядывал в их угол и выдувал гнуса.

Тем временем с дровами пришли ребята и наперебой стали рассказывать о том, что недалеко от избы по дороге ходит корова с теленочком - бо-о-ль-ша-а-я...

Михаил рассмеялся:

- Дак чего же вы не гнали ее сюда? Вот бы и с молоком зажили.

- А мы самой-то коровы не видели. Мы только следы в грязи видели. Бо-о-ль-ши-и-е! А у теленочка копытца маленькие-маленькие, вот такие.

- Дуралье! У этой коровы знаете какие копыта? У волка череп трещит, если долбанет.

- Лосиха?

- А то. Тут зверья всякого. Подождите, завтра начнем косить - еще не то увидите. Сам Михаил Иванович Топтыгин притопает. Он любит новеньких.

- Давай дак не пугай их, - сказала Лизка, только что на четвереньках выползшая из дымной избы. Слезы текли по ее скуластому лицу.

Пока брат обрубал вокруг кустарник, она выгребла из избы старую сенную подстилку, потом затопила каменку. И вот теперь вся избушка была окутана густым белым дымом. Дым валил из дымника - специального проруба в стене под крышей, дым шел из дверей, из окошек, из пазов - Степан Андреянович не промшил стены, пожалел лишних полдня.

4

Солнце было еще высоконько, но дневная жара уже спала и овод-красик подался от избы к речке.