JК
Две зимы и три лета :: Абрамов Федор Александрович
Страница: 173 из 370Остановится, поздоровается, да еще приветливое слово скажет: "День-то какой сегодня баской! Заслужили люди". И так всю поленницу в заулке – а ее у него костры – перетаскал на себе. Из лесу. За километр, за полтора.
И сейчас, присматриваясь к этому загадочному для него старику, широколобому, кряжистому, с тугими ребячьими щеками, до багряности разогретыми рубанком, Михаил подумал: работой держится. Но, с другой стороны, кто нынче не работает?
– Ну что, ребята? – сказал Евсей. – Чем вас угощать? Может, самовар согреть?
Егорша ухмыльнулся, повел глазами в сторону задосок:
– Воды на свете много – всю не перехлебаешь. Евсей понял намек, улыбнулся щелками:
неладно бы сегодня за рюмкой-то сидеть. Пятница. Грех великий. Ну да гости у меня не каждый день. – Он встал, пошел в задоски.
Егорша, потирая от удовольствия руки, толкнул Михаила в бок: дескать, учись, как дела делать!
На столе появился пузатый графинчик старинного литья, темная крынка с нечищеной картошкой, три луковицы.
– Хлебца сегодня нету. Не обессудьте.
– Нам не на мясо, – ввернул Егорша. – Можно и ниже средней упитанности.
Себе Евсей налил в граненую стопку – тоже старинного подела, а им – в толстые стаканы.
– Ну, будем здоровы. – Перекрестился, выпил, закусывать не стал – только ладонь приложил к губам,
– А у тебя это ловко, дядя Евся, – сказал Егорша. – Есть тренировочка.
– Вино надвое разделено, – уклончиво ответил Евсей. – Умному на веселье, глупому на вред.
И сейчас, присматриваясь к этому загадочному для него старику, широколобому, кряжистому, с тугими ребячьими щеками, до багряности разогретыми рубанком, Михаил подумал: работой держится. Но, с другой стороны, кто нынче не работает?
– Ну что, ребята? – сказал Евсей. – Чем вас угощать? Может, самовар согреть?
Егорша ухмыльнулся, повел глазами в сторону задосок:
– Воды на свете много – всю не перехлебаешь. Евсей понял намек, улыбнулся щелками:
неладно бы сегодня за рюмкой-то сидеть. Пятница. Грех великий. Ну да гости у меня не каждый день. – Он встал, пошел в задоски.
Егорша, потирая от удовольствия руки, толкнул Михаила в бок: дескать, учись, как дела делать!
На столе появился пузатый графинчик старинного литья, темная крынка с нечищеной картошкой, три луковицы.
– Хлебца сегодня нету. Не обессудьте.
– Нам не на мясо, – ввернул Егорша. – Можно и ниже средней упитанности.
Себе Евсей налил в граненую стопку – тоже старинного подела, а им – в толстые стаканы.
– Ну, будем здоровы. – Перекрестился, выпил, закусывать не стал – только ладонь приложил к губам,
– А у тебя это ловко, дядя Евся, – сказал Егорша. – Есть тренировочка.
– Вино надвое разделено, – уклончиво ответил Евсей. – Умному на веселье, глупому на вред.