— Наоборот! Он так ими гордится, будто это он их открыл. Что скажете, майор Перен?
— Я понимаю толк только в лошадиных ногах, — скромно ответил старый вояка.
— Они в самом деле изумительны! — продолжал Шаверни. — Равных им нет в Париже, разве только…
Он остановился и начал крутить ус с самодовольным видом, глядя на свою жену, которая покраснела до корней волос.
— Разве только у мадемуазель Д., — перебил его Шатофор, называя другую танцовщицу.
— Нет! — трагическим тоном Гамлета ответил Шаверни. — «Вы лучше на жену мою взгляните» [8] .
Жюли сделалась пунцовой от негодования. Она бросила на мужа молниеносный взгляд, в котором ясно были видны презрение и бешенство. Потом, овладев собой, она вдруг обратилась к Шатофору.
— Хорошо бы нам просмотреть дуэт из «Maometto» [9] , — произнесла она слегка дрожащим голосом. — Мне кажется, он будет вам вполне по голосу.
Шаверни не так легко было сбить с позиции.
— Знаете, Шатофор, — не унимался он, — я все хотел заказать гипсовый слепок с ног, о которых я говорю, но никак не мог добиться согласия их обладательницы.
Шатофор с живейшей радостью слушал эти нескромные разоблачения, но делал вид, что, будучи всецело занят разговором с г-жой де Шаверни о «Maometto», ничего не слышит.
— Особа, о которой идет речь, — продолжал неумолимый супруг, — обычно страшно возмущается, когда ей отдают должное по этому пункту, но в глубине души совсем не сердится.