Двойник или мои вечера в Малороссии (Часть 1)   ::   Погорельский Антоний

Я сам видел клавикорды эти в Париже: к ним приделана была кукла в человеческий пост, щегольски одетая в женское платье, с модною на голове шляпкою. Робертсон садился за клави корды, и, по мере того как перебирал клавиши, кукла выговаривала (правда, голосом довольно диким) несколько слов, как-то: papa, maman. mon frere, ma soeur, vive le roi! (папа, мама, мой брат, моя сестра, да здравствует король! (франц.)) и тому подобное. Множество русских, бывших в то время в Париже, конечно не забыли об этой кукле Робертсона. - При всем том, - возразил я, - вы никак меня не уверите, чтобы человек умный, каким описываете молодого графа, мог влюбиться в куклу. Пускай бы это случилось с глупцом; но человек такой умный... - Умный! умный! - прервал меня с некоторою досадою Двойник. - Да можете ли вы в точности определить, что такое умный человек? А разве никогда не случалось вам видеть, что люди, слывущие в свете умными, делают такие глупости, которые непростительны были бы дуракам? - В самом деле, - отвечал я, нередко случалось мне видеть это, и я никогда не мог понять, отчего это происходит? Сделайте дружеское одолжение, любезный Двойник, объясните мне загадку эту и вместе с тем на учите, каким образом должно определять степень ума У людей? Вы, верно, более меня в этом имеете сведений; а я, признаюсь, в течение жизни моей с умными людьми неоднократно попадал впросак. Я чувствительно вам буду обязан. - Вы знаете, дражайший Антоний, что я не в силах вам отказать в чем бы то ни было, а потому постараюсь исполнить ваше желание. Но оставим разговор этот до другого раза.