Двойник   ::   Сарамаго Жозе

Мы сказали: непонятно почему, однако это не совсем так, да, действительно, между тем фактом, что до сих пор Тертулиано Максимо Афонсо знал морского черта только по его внешнему виду, вкусу и структуре кусков, попадавших на его тарелку, и тем обстоятельством, что в определенный момент определенного дня, будто у него не было других дел, он лезет в энциклопедию в поисках информации о нем, на первый взгляд нет никакой логической связи. Но у нас очень странные отношения со словами. Мы с детства усваиваем какое-то их количество, затем в течение жизни узнаем новые, приходящие к нам благодаря образованию, чтению, из разговоров, однако имеется лишь ничтожное число слов, о значении которых мы могли бы дать точный ответ, если бы нас об этом спросили. И вот мы что-то утверждаем или отрицаем, убеждаем или позволяем себя убедить, приводим аргументы и делаем выводы, отважно плывя по поверхности смыслов, о которых имеем весьма смутное представление, ощупью, но с показной уверенностью пробираясь сквозь словесную мглу, и при этом, как ни странно, все-таки, хоть и с грехом пополам, понимаем друг друга и даже приобретаем единомышленников. И если у нас есть лишнее время и нам очень уж приспичит, то можем получить информацию о морском черте. И впредь, когда официант будет советовать ему отведать сего уродливого представителя морского царства, преподаватель истории со знанием дела ответит: как, это ужасное существо, обитающее на песчаном или илистом дне, и решительно прибавит: ни за что. Вина за это скучное ихтиологически-лингвистическое рассуждение полностью лежит на Тертулиано Максимо Афонсо, который медлит вставлять в видеомагнитофон кассету с фильмом «Один из многих», он будто остановился у подножия горы, на которую ему предстоит взойти, прикидывая, сколько ему понадобится сил, чтобы добраться до ее вершины.