Дживс и дух Рождества   ::   Вудхауз Пэлем Гринвел

Я думал, что он навлекает на меня неприятности — а он-то меня из них извлекал! Прямо как в детских книжках, когда путник с собакой идет темной ночью по бездорожью, и вдруг пес хватает его за штанину, а хозяин ему говорит: «В чем дело, Пират? Прочь, сэр!», — но псина вцепилась намертво, и он уже выходит из себя и сыплет проклятиями, — и тут из облаков выходит луна, и бедняга видит, что стоит на самом краю пропасти — еще шаг, и… ну ладно, вы уже все поняли. Одним словом, мне грозило нечто очень похожее.

Не понимаю, как можно настолько потерять бдительность, чтобы самому беспечно сунуть голову в разверстую пропасть?! Могу поклясться чем угодно — мне и в голову не приходило, что тетушка Агата замышляет обелить меня в глазах сэра Родерика, дабы вернуть заблудшую овцу в стадо (вы понимаете, о чем я говорю) и заключить в объятия Гонории.

— Боже мой, Дживс! — пробормотал я, побледнев как полотно.

— Именно так, сэр.

— Ты думаешь, мне угрожала опасность?

— Да, сэр. Более чем серьезная.

Тут меня посетила жуткая мысль.

— Послушай, Дживс! А вдруг сэр Родерик придет в себя и сообразит, что я метил в Таппи? Когда повсюду витает и реет дух Рождества, случаются штучки похлеще проколотой грелки — и на это принято смотреть со снисходительной улыбкой, отечески качая головой. Бурлит младая кровь, и всякое такое? Вдруг он поймет, что я вовсе не в него целил — и все наши труды пошли прахом!

— Нет, сэр. Я склонен думать, что нет. Эта психологическая реакция сэра Родерика была бы вполне возможна, не случись второго инцидента.

— Какого еще второго?..